Доброволец. На Великой войне  - Сергей Бутко

– По имени Тони Старк, – продолжаю злорадствовать.

– Ха-ха-ха. Очень смешно. – Валера обиженно насупился. – Аж обхохочешься. А вот медведю было не до смеха.

– Какому такому медведю?

– Тому, которому этот самый железный человек на пиру хорошенько навалял. А кроме всего прочего, царский робот, если верить опять же купцам, прислуживал государю за столом, подавал кафтан и мел двор. Купцы, конечно, засомневались в механической природе силача, но после демонстрации пружинок и шестеренок, спрятанных под крышкой на груди, уверовали.

– Преданья старины глубокой.

– Ах так. Тогда переместимся ближе к сегодняшнему времени. В конце девятнадцатого века американец Фрэнк Рид вместе с сыном создал парового человека и паровую лошадь. Спустя всего несколько лет появился уже электрический человек, а еще через время миллионер Луи Перью, собрав таких же, как и он, воротил бизнеса, сколотил вместе с ними Американскую автоматическую кампанию. В недрах сей конторы вскоре сконструировали двухметрового великана из дерева, каучука и металла. Великан мог бегать, прыгать, закрывать и открывать глаза и даже говорить…

– I’ll be back[68].

– Может, и так… Подпитывали его аккумуляторы, а управлял им оператор из фургона. Это уже практически киборг. Правда, пока мирный.

– А что, были и боевые?

– Были. Точнее, есть, но только в одном экземпляре. После очередного денежного транша на свет появился первый механический солдат по имени Бойлерплейт. Когда в тысяча восемьсот девяносто восьмом у американцев началась война с Испанией[69], Рузвельту поступило предложение принять новоиспеченного терминатора в отряд добровольцев и отправить на фронт. Президент дал согласие.

– И?.. Что случилось с железякой дальше?

– Не помню, – лукаво ответил Валера. – Наверное, разбита снарядом, а после разобрана на запчасти. А может, до сих пор воюет[70]. Да сейчас тут и без всяких киборгов настоящий бум военно-инженерной мысли намечается. Ты же сам знаешь.

– Знаю, – согласился я. – Нынешние ученые умы пока только разминаются, но едва на фронтах Великой войны наступит стабильное и многомесячное окопное сидение и всех начнет мучить один и тот же вопрос «Как прорвать фронт?», чудики-изобретатели тут же примутся осаждать технические комитеты Генштаба, предлагая проекты один странней и бредовее другого. И научно-техническая мысль будет развиваться в двух направлениях: одни начнут создавать нечто запредельно огромное, другие – попытаются подковать очередную блоху. Свинтопрульное ружье и всевозможные «лучи смерти» с Царь-Танком в придачу не желаете ли? И это еще только цветочки. Как вам самодвижущиеся мины? Или подземные броневики? А суперпулеметы не нужны? С особым раструбом-манипулятором, позволяющим всего одному стрелку держать под контролем километр-другой окопов. Бред? Возможно. Но кое-что пройдет и в будущем будет использовано, а пока бурная фантазия устами толстого нефтепромышленника предлагает чуть ли не за два месяца провести из Баку в Галицию нефтепровод, превратив его в гигантский огнемет. Не подходит? Извольте тогда послушать земского деятеля. Он намерен прорвать фронт… собаками. Обученными. С взрывчаткой на боку[71]. Живодер! Дрессировщика Дурова на него не хватает с «Гринписом». Хотя четвероногие друзья наши на войне служат и будут служить исправно, как и пес Барбос, исключительно умная животина, которая прямо сейчас лежит у моих ног и слушает всю эту болтовню людей будущего. Но вот появляется Садовский, и разговоры завершаются. Делу время, господа. Час потехи уже прошел.

* * *

Официально Садовский, Марковин и еще кое-кто из пока известных и неизвестных мне «форточников» приписаны к Отделу по устройству и службе войск ГУГШ[72], как очередное внешне невзрачное отделение, ведавшее всякой бюрократической ерундой, – это для несведущего большинства. Ну а гораздо более узкому кругу лиц, к числу коих теперь отношусь и я, известно другое название – «Отряд-М». Почему именно М? Я до сих пор не знаю. Однако замечаю, что даже по прошествии почти месяца с окончания «маскарада» мне по-прежнему многое не ясно. Вроде бы от Бакунина-старшего спасли, в звании повысили (теперь я прапорщик), а в курс дела если и ввели, то только по минимуму. Ну не хотят «форточники» рассказывать о степени своего вмешательства в дела исторические, и все тут. Что мне остается? Только начать строить домыслы и догадки, когда я очутился в Варшаве, где впервые переступил порог небольшого двухэтажного здания, затерявшегося на восточной окраине города…

Кстати о городе. Варшава красива, а если верить рассказам старожилов, вообще может очаровать любого. Не знаю как насчет очарования, а понастроено в столице Царства Польского действительно много чего. Тут вам и Королевский замок на Замковой площади с огромной колонной Сигизмунда Третьего Вазы, и католический костел в Краковском предместье, все так же мирно соседствующий с православным Александро-Невским собором на Саксонской площади, и заставленная многоэтажками Маршалковская главная городская улица, эдакий здешний «Невский проспект». Даже цинковая варшавская русалка[73] на торговой площади Старого города и та, как и прежде, грозно охраняет свои владения с мечом и щитом в руках…